Reports and Plans for Summer 2019 and Further

Текст ниже - это заметки, по которым я ещё буду додумывать и выводить план действий. Так что читать, только особо интересующимся

Относительно планов и ориентиров предыдущего сезона:

• по основному направлению про улучшение контакта с самим собой я заметно не продвинулся (хотя как знать, может и продвинулся, но не всё сейчас заметно...). Понял, что раз идёт медленно, то первично - научиться также легко и с интересом, как получается читать и писать тексты - считывать (чувствовать) и писать (изменять) себя. 
• например, переписать рост волос на голове (да, я понимаю, что это анти-научно - не догоним, так согреемся). В первое моё лето на берегу Ладожского озера волосы ожили и было впечатление, что начали восстанавливаться. Два последующих сезона таких результатов на Ладоге получить не удалось - хотя тут не понятно, как определять - может без Ладоги потеря волос была бы существеннее. Есть , возможно, наследственный контекст: дед по маме был лысым уже при рождении мамы. 
• В Ладоге пришла способность плавать с открытыми глазами, теперь интересно научиться плавать не по методике (как учили), а по ощущениям.

• по географическим, природным и обществоведческим исследованиям интересы удалось осуществить существенно (об этом ниже).
• про строительный опыт стало понятно, что уж если что-то (отношение и технологии) и перенимать, то у скандинавов (в северной Карелии, где Финляндия ближе чем Россия, уже существенно заметны подходы и результаты, про которые можно сказать: "У нас так не умеют"). Кроме вдумчивого подхода есть там и местный материал: срубы строят из сухарника (финны называют 'Kelo'). Это сосна, которая естественным путём умерла и высохла стоя на корню.   
• садово-огородный опыт в минувший сезон был минимальный. Немного на Псковщине и в Архангельской (зато северный и с отдаиванием пяти коз в день). Садоводы из "Ковчега" сообщают, что стаж работы с растениями может накапливаться в человеке, так что продолжаю посадки при любом удобном случае.  

Про картину мира:

• Пришло желание научиться перестать хотеть менять мир (а это трудно). Учусь менять себя. И это не про сдаться или согласиться. Открытие в том, что как бы странно не звучало, но изменения себя открывают пути в другие миры (или хотя бы заметно расширяют границы этого).
• В современном творчестве для детей и затем для взрослых задаётся система координат, где есть добро и зло, и где они друг с другом борются. И что это некая основа основ. Свой - чужой, наши - враги. А что если зла нет? А есть страх за себя и непонимание другого (чужого). И это система с обратной связью. Непонимание, незнание рождает страх, а страх ещё больше мешает понять другого, других и вообще текущую ситуацию. В современной массовой культуре такую альтернативную постановку вопроса и соответствующий сюжет я встречал только в анимационных фильмах у Миядзаки (но я очень слабо знаю современную культуру).  
• В Карелии, зимой я провёл один день на вырубках, сам пилой и топором не орудовал. Но ощущение, что вот был лес, а теперь тут его нет, существенно изменили моё  восприятие формулировки: "Дом? - конечно, из дерева - в нём дышится лучше и вообще это экологичный материал". Интерес к технологиям с минимальным использованием древесины (вроде вариантов самана) у меня заметно вырос, а бумажная книга теперь уже точно не лучший подарок.
• Выписал списком то, почему я стал жить в сельской местности и то, что мне было не видно из города. В деревне на себе испытываешь как среда обитания человека деградирует. Очевиднее становится, как я сам этому процессу способствую. Отсюда всё чаще встают вопросы: 

• Где базовая ценность, а где надуманная? 

• И пройдена ли уже точка невозврата из коллапса биосферы пригодной для человека? 

• В сельской местности особенно заметно, насколько мягче становится зима. Уровень воды в Ладожском озере по моим наблюдениям растёт. Статья в Harvard Business Review (февраль 2019) "У нас осталось примерно 12 лет" - там, конечно, написано про то как большой бизнес начинает осторожнее вести себя с потреблением природы, но на фоне описанной же картины экологических изменений, выглядят эти бизнес-меры, мягко говоря, запоздавшими (и как борьба с симптомами, а не с источниками изменений).
• Отсюда интерес продолжать движение в места, где больше природы и меньше людей, но людей более Homo sapiens, чем Homo systemus. В феврале в ВШЭ была школа с темой "Деколонизация воображения". Я не поехал, но теперь всё проще замечаю колониальные товары (индийский чай, кофе, табак, какао, кола, бананы, ...) и колониальные образы мысли и поведения (насадить свою веру и технологию; видеть окружающий мир как ресурс, а не как сущности со своими правами: людей, животных, растения, водоёмы, камни, ...). Про права "не людей" - сейчас западный человек определяет себя через свои роли в социуме, через взаимодействие с другими людьми и через владение предметами, информацией, домашними животными. Позиция хозяина, властелина природы, где все что не человек - это ресурс. Из такой позиции целостного образа мира не складывается. За минувший сезон я осознал эту разницу и начал учиться воспринимать себя не только через взаимодействие с социумом и отдельными людьми.       
• С другой стороны, если искусственный интеллект получит неограниченный доступ к возобновляемым источникам энергии и средствам производства до событий (вроде больших экологических катастроф или войн), которые могут отбросить развитие технологий назад, то недоступных для него мест на Земле и в ближнем космосе уже не останется ("обмен веществ" и передача знаний у электронных систем и нейронных сетей быстрее чем в человеческом обществе, на полное освоение Земли может хватить, например, года). Тогда человечество вполне на себе сможет узнать отношение более интеллектуальной сущности к - менее (как мы сейчас относимся к муравьям, например). Специально и не уничтожаем, но когда нужно построить дорогу, то количество уничтоженных муравейников (в нашем случае - городов) никто не считает. 
• Мозг человека последние 25 тыс. лет начал уменьшаться, и особенно заметно последние 10 тыс. лет (переход к земледелию).

  

  В правой руке у С. Дробышевского череп Кроманьон 1, в левой - череп современного человека (фото с Антропогенез.ру).

  Эти сведения из короткого текста "Глупеем ли мы? О причинах уменьшения мозга" антрополога из МГУ Станислава Дробышевского совмещенные с данными о размере мозга китообразных (включая дельфиновых) и наличия у них культуры ещё только начинают порождать у меня вопросы и сомнения об общепринятых устоях современной цивилизации. Это какой-то огромный источник вопросов, к которому можно возвращаться и возвращаться.
• А вот вопрос о школах, я для себя закрыл практически полностью и вместо него открыл один большой вопрос, что и как я могу сам (и с совместно с другими) осваивать, чтобы толково отвечать на большинство детских вопросов (почему трава зелёная, а вода в море солёная; что такое глина, а что такое кариес; и почему слон называется "слон", а солнце - "солнце"). Место для учебы - вся окружающая среда, а самое неподходящее - школьный класс. Лучшие тексты о школе, что я встречал за минувшие года три написал Игорь Польский: про "откуда и для чего нынешняя школа была создана", о прошлом (первобытном) и будущем (которого может не быть) в школьной истории. Если родители и родственники ребёнка сами заинтересованы понимании мира, то этот интерес они могут передать даже без очного контакта. В XX веке Джавахарлал Неру рассказывал историю своей дочери Индире Ганди с помощью писем из тюрьмы, а Салман Хан объяснял математику своей племяннице удалённо по интернету, из чего потом получилась Khan Academy. В этом вот контексте мне сейчас интересно освоить "чтение" неба - движение светил, знание звёзд.
• Межпоколенческое. Из смутных ощущений, что "историю собственных предков хорошо бы знать, но не понятно зачем" начинает вырисовываться логика и видение своего места в родовых деревьях (пока написал только одну историю про географию предков и одну про себя в контексте родственников). Смущает, правда, объём раскопок, который позволит узнать хоть что-то про пра-пра-родителей и пойти глубже, а от них обратно вверх по дереву к многоюродным нынешним родственникам. 
• Продолжаю встречать людей, которые выглядят и действуют моложе своего возраста (пока рекорд в 90 лет) и таких, кто может самодостаточно жить в тайге по два месяца без выхода в цивилизацию (предполагаю, что такой опыт быта, примерно того же порядка может давать эффекты, что и зарегламентированная випассана).
• К вопросу о хорошо сохраняющихся людях. Крепнет у меня уверенность, что столы со стульями и особенно унитазы - они примерно также ослабляют и деформируют организм, как, скажем, частое использование автомобиля или как инвалидное кресло-каталка для здорового человека.  

Своего фото нет, взял отсюда.

• В 2018 года Павел Лукша (профессор из бизнес-школы "Сколково"и много кто ещё) прочитал лекцию "Наездники Сингулярности: как управлять в эпоху сложности, не привлекая внимания санитаров леса". Есть летняя версия на 2 часа (включая вопросы) и осенняя ("Какие развилки предстоит пройти человечеству, чтобы не было мучительно больно") ~75 минут. Павел рассказывает примерно то, что я бы мог рассказать при личной встрече, только кратко и со слайдами. Критическое сокращение био-разнообразия, вместо инженеров - садовники, экосистемы вместо машин, музыка как инструмент синхронизации общества у древних цивилизаций, футурошаманы ит.п.). Есть слайды от осенней версии.

Места
Минувший сезон оказался в основном карельским и относительно северным (+ Архангельская область). Южнее Калужской области я не спускался. 

Летом 

• стоял с палаткой на северном берегу Ладоги в Питкярантском районе (знакомившись с международным явлением 'Rainbow Gathering'). Очень теплое лето позволяло купаться в море-озере уже в конце июня. 
• заезжал в деревню под Олонцом к Алёне Куликовой, практику и теоретику текстовых и событийных нарративов (поговорить про традиционную культуру и современную психологию на фоне горожан переезжающих в сельскую местность или не переезжающих, но работающих хоть над каким-то изменением своих состояний). 
• по привычке, но уже слабо понятно зачем, повторял приозерский берег Ладоги с его стоянками и фестивалями. 

Экопоселенческий опыт в межсезонье закрепил 

• в августе и сентябре в уже хорошо знакомом "Чистом небе". 
• в июне две недели в "Холомках" и несколько дней проездом в поселенческом кластере "Дублиньково/Светлая земля". Это всё в Псковской области. 
• В августе ещё заглянул на VII Фестиваль Экотехнологий в родовое поселение "Милёнки" в Калужской области. 
• Октябрь вышел про "протопоселение" в Архангельской области, в Устьянском районе. Сейчас место живёт в формате двух хозяйства, принимающих выездные школы и семинары-погружения и связано с семьёй Кулясовых. 
• Как результат этих и предыдущих опытов я "свёл" текст "Горожане на земле. Попытка классификации" для вестника союза экопоселений и экоинициатив России.

Среди знакомых появилось уже пять семейств (4 из них с маленькими детьми) пробующих различные образы жизни с уменьшением Петербурга. Обмениваемся опытом. 

Зимой я прощупывал северо-западную Карелию. 

• Окрестности города Костомукши и места, где записывался эпос "Калевала". Карелы как этнос (история, язык, культура, быт) дали заметное расширение кругозора. 
• Знакомство с внутренней жизнью и устройством ООПТ мне обошлось в примерно два месяца офисной жизнедеятельности (правда, в замечательном коллективе) в "центральной усадьбе и визит-центре" заповедника "Костомукшский" и национального парка "Калевальский". 
• В Костомукше я нашёл "другой глобус" - город в Российской Федерации, в котором есть удивительное сочетание лучшего советского с современным финским при минимуме раздолбайства. 
• Увидел потенциал сотрудничества поселений с ООПТ. Оказывается, подобное взаимодействие может идти по уже сформулированному международному формату биосферного заповедника. 

Весна получилась про:

• берега Ладоги - западный (под Приозерском) и северный (протопоселение на острове Кильпола, несколько дней в деревне Реускула - бывшее поселение "Невоэковиль", окрестности городов Сортавала (туда теперь ходит "Ласточка") и Питкяранта, поселок Салми).
• Северную Карелию в Финляндии (административный центр город Joensuu, пограничный пропускной пункт - Вяртисля) 
• органическая ферма "Pikkun uppu" голландца по имени Pjotr Houtbeckers в деревне Vaivio.
• в той же деревне семья дочери Петра - Марьи и её мужа Мика (плотник, родом из Ирландии). Maja Houtbeckers and Mick Walsh (строят круглый дом с утеплением из соломы, растят двоих детей). 
• в деревне Valtimo хозяйство Lasse Nordlund & Maria Dorf. К 2020 году совместно с соседским колледжем они готовят школу крестьянского самообеспечения - Self-sufficiency school. Лассе 12 лет прожил в северокарельском лесу на самообеспечении, о чем написал книгу (правда, только на финском, но зато есть статья про него на английском в Википедии)

Потребление

• После деревень и поселений и привычки, что всегда что-то да своё есть, продуктовый ритейл стал восприниматься ещё тяжелее. Зато появилось (субъективно) лучшее ощущение того, какой фрукт-овощ ближе к настоящему, если выбирать из нескольких наименований. 
• Переношу привычку знать в глаза производителей и продавцов продуктов на крупные производства и сети. Найти в сети фото и биографию директора молоко- или хлебозавода сейчас задача нехитрая.
• Растёт, хоть и медленно опыт употребления дикоросов (лишайники, гриб трутовик). Проращиваю пока только зеленую чечевицу. 
• Уловил насколько недогружен челюстной аппарат (от этого явно есть дисбаланс в шейном отделе позвоночника) и увеличил количество сырой моркови, капусты и свёклы. Чем бы ещё загружать?
• Про свёклу - в план: освоить изготовление свекольного и овсяного квасов (пробовал на фестивале экотехнологий - хорошо)

Производство

• В минувший сезон получилась только одна лекция - "На траве" про "Опыт эко и не-эко поселений для жизни в городе".
• "Подати" на мои тексты и рассказы принесли за сезон 23 тыс. рублей, что в два раза больше чем в предыдущий сезон . 
• Текстов/наблюдений про современность в сельской местности накопилось на книгу. Первую версию уже можно собирать из готовых постов + редакция/актуализация, форматирование, карты. Хочу выложить файлы (pdf, fb2, html, ...) в свободный доступ форматах на несколько площадок с указанием, что если кому понравилось и хочется отблагодарить/поддержать, то присылать поддержку в виде продуктов или электронных денег. Общество сейчас предлагает места для подобной работы (в Карелии запускается сеть арт-резиденций; есть варианты в Финляндии, например, Mustarinda Association, где art-residence рассматривают традиционно шире - это и writers, и researchers; принимают волонтёров и занимаются огородом). Если интересно помочь с редактурой, версткой, визуальной составляющей и распространением, буду рад сотрудничеству.
• Напрашивается история про организовать пару эко-техно-социо-станций-лабораторий на базе поселений-деревень при, скажем, НИУ ВШЭ и НИУ ИТМО. Про эко-технологии, устойчивое развитие и работу с "большими вопросами". Вижу, даже ключевой состав для таких станций: Дмитрий Ватолин, Антонина и Иван Кулясовы, Игорь Польский, Дмитрий Ольховой (ещё в ВШЭ уже есть исследователи, кто смежные направления исследует - Артемий Позаненко в лаборатории муниципального управления, Никита Пкоровский (Угорский проект) и Владимир Серкин на факультете психологии). Сам по себе вопрос об эко-технологиях и самообсепечении, думаю, в нынешнем контексте может оказаться однобоким. Поэтому хорошо, когда станция-лаборатория находится в полном контакте с текущим движением нынешней цивилизации, который виден, например, из центра иссследований науки и технологий в ЕУСПб. Начало сотрудничества практиков жизни на земле и я видел в Финляндии - в 2020 в Северной Карелии начинается школа самообеспечения совместно c колледжем города Kainu. Но вот ввязываться ли в организационную деятельность? Тоже вопрос.

Места и события

• Карелию интересно продолжить. Уже осмотренный северо-запад углубить и пойти севернее к морю. Там есть: 
• Беломорская биологическая станция Биологического факультета МГУ (интересен сам формат учебно-научной жизнедеятельности подобных центров) 
• и частный турцентр "Полярный круг", ожививший умирающую деревню. 
• На Белом море есть берег с лесом из лиственниц и отдалённой деревней Пурнема (рядом нац парк "Онежское поморье")
• возможно, Кенозерье, как продолжение исследования ООПТ и относительно северных регионов. 
• Где-то в Карелии есть избушка адвоката Егорова, практика простых прикладных изделий для жизни на природе. Посотрудничать интересно.
• Финляндия в западной Карелии постоянно маячит своими границами. Интересно:
• частная семейная научно-практическая группа в составе: Laetitia Beсker и Владимир Бологов (в России они занимались адаптацией к дикой природе волчат, оказавшихся без родителей)
• строительство энергоэффективных индивидуальных домов (по Костомукше увидел как приграничье сказывается на архитектуре, качестве и в, конечном итоге, извините, на энергетике места..)
• природосообразное сельское хозяйство
• Уловить как дух другого этноса сказывается на схожей природной территории.
• Швеция. В этом году в августе тут будет европейский Rainbow Gathering. Экологические проекты тоже интересны, но пока только ищу контакты и места.
• Калужская область
• есть поводы второй раз приехать в эко-поселение "Ковчег" (земледелие, образование, строительство, сыроедение)
• возможно, ещё какие-то окрестности там.
• Коренные народы. Знакомство с карелами, сельским укладом на Кавказе, этнографическими источниками и людьми имевшими контакты с коренными народами разбудили интерес к этносам мало подвергшимся ускоренному развитию цивилизации. Про лекции и публикации этнографа Константина Логинова из Карельского научного центра РАН у меня есть такая заметка. Появилось ощущение, что у них есть что перенимать (про картину мира и практики природосообразной жизни), вопрос в том, у кого и где именно. Саамы, ненцы (книга "Священные нарты"), буряты и самоизолировавшиеся общности русских староверов (Алтай, Сибирь) - далеко и трудно. Хотя ближе и понятнее, чем племя Икуана в Венесуэле (см. про счастье и 'Continuum Concept') или коренной народ Байга в Индии.
• Территориально изолированные деревни. Это места проживания групп людей к которым нет обычных дорог. В советское время связь была налажена по воде или воздуху, а затем прервалась, но люди остались. Такие места подробно (как социолог) изучал Артемий Позаненко (есть научные и науч-поп тексты и видео), а как эколог в таких местах бывает Антонина Кулясова (деревня Сура в Коми). В одном таком месте я был две недели - опыт, который даёт свежий взгляд, на привычную жизнь.
• Лес, тайга,... опыт жизни более недели. С собирательством. Как - пока тоже не понятно.
• Семинары про "горожан в сельской местности" - поделиться наблюдениями. Могу рассказывать в Москве и Петербурге. Список уже состоявшихся семинаров есть в конце этого поста. Сам организовывать не хочу, поэтому приглашайте.
• Дельфины - про прямой контакт пока не понятно. Чуть-чуть понятно про посольство дельфинов. И понятно про важность принятия (просто внутри себя, а не на уровне международных организаций) их права на неприкосновенность жизни и среды обитания. Это про способность доминирующей группы признать, что и у других групп: рабов, крепостных крестьян, женщин есть право самим определять свою жизнь. Признания такого права за не человеком, ставит уйму новых вопросов о правах домашних и диких животных.



Фото из Плейстоценового парка. Автор Сергей Филиппов.

• Мамонты! Мамонты. Пока - нет, но работа отца и сына Зимовых по восстановлению экосистемы в "Плейстоценовом парке" в Якутии завораживает. Я всё чаще думаю, про похожую работу по парку-заповеднику для людей, скажем, времён среднего неолита.

С прошлого сезона остались:

• Грузия и Армения всё ещё не изучены. Наводок пока мало. В Армении есть высокогорное село русских молокан Фиолетово. Это интересно в плане исторического опыта жизни на земле. 
• Тоже не очевидно, но интересно: экопоселения в Скандинавии и UK (Findhorn и Tinker's Bubble).

Family Roots for Global Citizenship

Про международность. Размер коробочки.
Дальше России. Из семьи.

Мои родители и их семьи обеспечили мне выход за границы русского языка и советского/российского мыслительного и географического контекста.

Это я осознал, когда понял, что из всех моих одноклассников (школа была с немецким языком) освободиться от моно-локальности пост-советского периода смогли только один мой одноклассник (Алексей Р., его отец - художник, а мама преподавала историю в СПбГУ) и я. Одноклассник после получения диплома на биофаке уехал заниматься наукой в страны Скандинавии, а сейчас работает научным сотрудником в одном из небольших университетов в Китае.

В институте, известном, как "Бонч" (сейчас университет телекоммуникаций) история повторилась. Из всех сокурсников только один Сергей Л. и я оказались включенными в международный контекст - после четвертого курса мы с ним прошли конкурсный отбор на стажировку в транснациональный концерн Siemens (с тех пор рассматривать российский бизнес в качестве работодателя мне голову уже не приходило). Тут можно добавить, что отец у Сергея латышского происхождения (сотрудник в администрации ФинЭКа), а мама уже на тот момент жила со своим младшим сыном в Германии. Стажировку нашёл Сергей и сообщил мне о такой редкой возможности (он очень хотел именно Siеmens, а я - большую международную компанию). Сам Сергей с тех пор (2002 год) работу так и не менял. Но в современном мире "работа меняет тебя" - в результате корпоративных слияний и поглощений он теперь сотрудник Nokia Networks.


В простой (без кавычек) рабочей советской семье...
В моем случае дело было так. Отец выучил английский язык самостоятельно, чтобы ходить в должности электромеханика (Electrical Engineer) на судах в заграничные плавания.

На пароходе «Йомей Мару». Фото из статьи "Детский Ковчег", журнал "Владивосток Авиа"
(предоставлено Ольгой Молкиной) 

Отец отца, вместе с братом в детстве был вывезен в США (история 1918 г., известная как "Ковчег детей", также освещена в книге "Над нами Красный Крест"), что, вероятно, сказалось на кругозоре, психике и детях. Сестры отца вышли замуж (во времена СССР!!!):

• старшая за итальянца Гаэтано. И стала жить с ним в городке под Римом, ежегодно приезжая вместе с мужем в Петербург на летние месяцы.
• младшая - за испанца Фернандо (испанский она выучила самостоятельно и до замужества, так как ей очень нравился певец Рафаэль, с мужем они стали жить с в Москве). У Фернадо была обратная история ("Niños de Rusia") по сравнению с моим дедом "ковчеговцем" - его ребёнком, спасая от гражданской войны в Испании (1937-1938) вывезли в СССР. Но затем на родину он так и не вернулся (из страны не выпускали до 1976-го).

Фернандо Гарсиа-Санс

Отец после развода с мамой (я тогда был во втором классе) женился на литовке. Судьба деда после возвращения из США с заграницей уже никак не была связана - учащийся Императорского коммерческого училища, в советское время он работал старшим мастером на заводе, но международной политической обстановкой он интересовался живо (его я не застал, он умер в 1967-м).

Мама в центре рядом со своим отцом

Мама часть дошкольного детства провела в Баку, общаясь с местными детьми. Её отец, офицер в артиллерийских войсках, тогда служил в Азербайджане. А до моего рождения мама работала в Ленинграде в интуристовской гостинице (приезжали в основном финны) и поэтому базовым набором фраз на английском и финском владела. Братья отца мамы в послевоенное время служили в военных частях на территории Австрии и Германии (с ними я, правда, не встречался ни разу).

Прививка чужого языка

Родители смогли уберечь меня от советского детского сада. Для последних двух лет перед школой мама нашла ему замену в виде "прогулочной группы" объединения бытовых услуг "Невские зори", а отец финансировал эту затею. Те же 5 дней в неделю, но только половина дня и никакого общего питания. Полдник все дети приносили свой, а обедали уже дома. Кроме игр и свободного времени были занятия английским языком. Эти занятия воспитательницы вели в увлекательной форме, отчего легкость пользоваться не родным языком у меня выработалась, а интерес к английскому и готовность изучать его самостоятельно засели глубоко. Настолько глубоко, что уже в школе на фоне мучений с немецким языком (скучно и не понятно зачем), английский я изучал при любой возникающей возможности.

А возможности были такие: "Маззи" в телевизоре, обычные уроки (год факультатива в школе по учебнику 'Happy English', год - частным образом), компьютерные игры (мой первый компьютер совместимый с ZХ Spectrum отец принёс в дом, когда я был 6-м классе - тогда ещё все программы были без перевода на русский), газета St. Petersburg Times и радио BBC на коротких волнах.


Советское образование как защита от иностранщины

Есть шутка (или не шутка), что:

Занятия иностранным языком в советской школе построены так, чтобы советский человек уж точно не смог общаться с иностранцами, даже если захочет.

Немецкий в моей обычной районной школе начинался с пятого класса. Во-первых, я не понимал для чего мне этот язык, если в той же Германии на английском я объяснюсь, а в Англии на немецком - нет. И компьютер! Там же всё только на английском. Во-вторых, школьные учебники про репортёра Шрайбикуса навевали скуку. В-третьих, в средней школе язык у моей подгруппы вела учительница, сама слабо владевшая языком. А в старших классах, уже на физмат специализации наша подгруппа оказалась у сильной и увлечённой учительницы вместе с ребятами, которых она вела с самого начала. Поэтому на общем фоне, мы, выходцы из слабой группы, обоснованно чувствовали себя отстающими.

Два года иностранного языка в институте оказались, в основном, формальной сдачей технических переводов. По традиционной для среднего технического вуза пост-советского периода схеме, когда студенты делают вид, что учатся, а преподаватели - что учат.

В результате на выходе у меня была сильная аллергия на немецкий и способность произносить вслух тексты, которые я читаю, но практически не понимаю. О разговорном уровне немецкого речь в приницпе не шла.

Прививка иностранности

Перед первым классом два месяца я провёл в Италии у дяди с тётей. Значительную часть этого времени мы ездили по стране на машине по многочисленной родне дяди. А часть дошкольных летних сезонов мы с мамой проводили в Клайпеде. Это в Литве, на море. Там родственников никаких не было, просто в советское время вариант с дачей в одной из советских республик был вполне распространён. Кругозор такие поездки явно расширили, но литовский и итальянский языки в детском сознании следа не оставили никакого. Как, впрочем, и общение с Гаэтано.

Итальянский дядя хорошо владел русским. А его периодические предложения позаниматься со мной его родным языком (когда я был уже в средней школе) я отметал. Мне было интересно осваивать английский и нужно было зарабатывать оценки на немецком. Как вместить в моё время и голову третий язык я не понимал. А надо сказать, что Гаэтано был учителем в колледже, где преподавал латынь, греческий и историю. Его обоснование, что итальянский происходит от латыни, и такой набор поможет мне с германской группой языков в целом, меня тогда не убеждал (а жаль!).

Тем не менее, периодические встречи с Гаэтано на развитие моей международности оказали огромное влияние. Дядя приносил свежие номера таких журналов как Time и газет Wall Street Journal и Financial Times. В первые месяцы я с трудом осваивал заголовки и подписи к фото, но постепенно входил во вкус.

Общение моё c тётей, любящей Испанию, скорее сводилось к слушанию её рассказов о поездках в страну мечты и об огромном количестве друзей и знакомых, которыми она там обзаводилась. И сейчас я думаю, что этот её опыт, пусть опосредованно, но повышал мою открытость к международным контактам. В Москве она помогала по домашнему хозяйству испанской журналистке Сильвии, с которой до сих пор очень дружна.


Multinational

Есть обычай на Руси - ночью слушать Би-Би-Си.

Точно помню, что со средних курсов в вузе я слушал по радио на коротких волнах русскую службу Британской вещательной корпорации (BBC World Service). Новости на двух языках, уроки языка, передачи про музыку (и культуру в целом) и про бизнес (политика у меня интереса не вызывала). С англоязычными газетами этот процесс совмещался хорошо. В какой-то момент, помню, что для разнообразия добавил и Deutsche Welle из Кёльна (новости, уроки и завораживающий голос Андрея Горохова в передаче "Музпросвет").

К старшим курсам я обзавёлся карманным компьютером Sony и начал читать с него книги в оригинале. Сначала - Винни-Пух, потом - "Над пропастью во ржи" и далее. А от компьютерных игр я перешёл к написанию собственных программ (это тоже способствовало улучшению английского).

Сейчас такую, звуко-текстовую среду, которую я себе создал, вероятно, назовут "погружением". Я считывал события и "культурные коды", а в какой-то момент начал писать заметки для себя (to do листы) и думать на английском языке.

В результате собеседование на упомянутую стажировку в Siemens с немцем Тило Шварцем, директором центра разработки программного обеспечения, я смог пройти хоть и на малограмотном, но английском языке. За счёт того, что я пользовался современной повседневной языковой средой (газеты, радио), а не учебниками и другими методическими материалами - словарный и что, не менее важно, понятийный запас позволял легко понимать вопросы, которые мне задавали и отвечать пусть не всегда грамотно, но нужными словами. О том, чтобы говорить на немецком речи быть и не могло - уровень знаний у меня был такой, что я бы большую часть вопросов не смог понять.

Стажировка плавно перешла в работу (с 2002 по 2007 годы: инженерные задачи и спецпроекты по оборудованию для мобильной связи, кураторство стажёров). Английский стал рабочим языком, а слабый немецкий чуть-чуть пригождался в командировках в Германию (первая рабочая поездка, правда, была в Дубай в Арабских Эмиратах в 2003 году). В 2007-м я перешёл из телекоммуникаций в ИТ в корпорацию EMC (ныне Dell-EMC) заниматься налаживанием связями с университетами. Опыт самостоятельного освоения языка мне пригодился потом в 2015-18 годах, когда я сменил сферу и место жизнедеятельности и помогал школьникам и взрослым в их занятиях английским.


Без выводов
Выводов я тут никаких делать не буду. Заинтересованный читатель может сделать их сам и поделиться ими в комментариях.

Задачи, которые я ставил для этого текста:

• вспомнить контекст моего входа в иностранные языки и выхода за пределы "пост-советской коробочки" (ментально и физически) и роль в этом семьи (и каков был Zeit Geist соответствующих эпох)
• представить рассказ о части моего детства и юношества для дальних родственников, которых я сейчас обнаруживаю в раскопках по фамильной генеалогии.